Из итинерария

Мы только что прибыли в тот город, в котором я давно хотел побывать.

- До отлета семь часов, - бодро произнес один из нас. - Съездим в город, развеемся?
Все перевели взгляд за окно. Там шел дождь. Мы попали в него еще за полчаса до посадки, сразу после того, как самолет начал снижение, и конца ему не предвиделось. По асфальту перед аэропортом уныло и неотвратимо струились потоки даже на вид холодной воды. Перед выходом стоял автобус. У него был грустный вид - он хотел увезти нас в город, а мы не спешили.
- Ага, надо бы съездить, - неуверенным тоном Ифигении в Авлиде произнесла наша спутница. Она уже бывала в этом городе, когда в нем не было дождя. Потом он начался, и ее рассказ об этом был печален.
Все помолчали. Я посмотрел за окно. Где-то там, за серой пеленой, наверное, был город. Я посмотрел налево. В той стороне, наверное, были горы.
Автобус понял, что нас не дождется, закрыл двери и уехал. Мы попробовали рассмотреть что-нибудь за пеленой дождя, но ничего не получилось.
Я отвернулся. На большом экране юная красотка, сверкая зубками и плечиками, кокетничала посреди дикой природы с застенчивым юношей. Ей было хорошо - у нее сияло солнце.
Мы подумали, и пошли пить кофе.
- Может, попозже, когда дождь кончится? - неуверенно предложил третий, сделав первый глоток. Все невольно подняли глаза, рассматривая летное поле. У терминала безнадежно мок серо-белый самолет с серо-синим хвостом. Дальше из-за дождя ничего не было видно.
Рядом с нами пили кофе трое военных. Двое были в безукоризненной синей с золотом форме, а один отчего-то совсем мокрым - только фуражка сухая. Вид у них был довольный - им явно не хотелось попасть ни в город, ни в небо. Они пили кофе и тихо переговаривались.
За окном самолет начал отъезжать от терминала. Дождь хлестнул еще сильнее. Самолет неуверенно замер, а потом решительно двинулся в серую муть - видимо, искать взлетную полосу. Ему хотелось улететь отсюда подальше.
- Можно и попозже, - смирился с очевидностью я. - Когда-нибудь.